Особенности формирования человеческого капитала в городах Северного Кавказа: случай Махачкалы

Введение

На сегодняшний день в регионах Северного Кавказа наблюдается более высокая, по сравнению с другими российскими регионами, доля молодежи. Кроме того, велика миграционная активность человеческих ресурсов из республик на другие территории России. Теоретически такие процессы могут быть предпосылками для развития человеческого капитала не только на Северном Кавказе, но и в России в целом. Однако для наиболее полного использования этих возможностей необходимо понимание того, в каких условиях формируется человеческий капитал территории и какие барьеры возникают на этом пути. А таких барьеров на Северном Кавказе немало.

В данной статье эти барьеры и возможные пути их преодоления рассматриваются на примере Дагестана. Дагестан является самой крупной как по территории, так и по численности населения республикой Северного Кавказа, а его столица Махачкала – наиболее динамично развивающимся городом. Согласно данным переписи 2010 года, численность жителей города составляет 583 тыс. чел., а по оценкам экспертов – достигает миллиона с учетом бесконтрольно разрастающихся пригородов. Здесь располагаются крупные государственные учреждения высшего образования (ДГУ, автономный ДГИНХ («Нархоз»), ИТИМО (Институт теологии и международных отношений) и т.д.). Рост численности населения происходит преимущественно за счет притока сельских мигрантов в город, причем образовательная миграция является одним из основных каналов. Таким образом, в Махачкале особенности и проблемы формирования человеческого капитала проявлены, во-первых, в более серьезных масштабах, а, во-вторых, наиболее остро.

Интеграция сельских мигрантов в образовательную и городскую среду является важнейшим условием формирования человеческого капитала, поскольку усвоение городских норм, ценностных ориентаций и моделей поведения – фундамент жизненных и, ýже, образовательных стратегий, ориентированных на саморазвитие и последующее активное участие в экономике. Одновременно связанные с этим барьеры препятствуют максимально полному использованию имеющихся человеческих ресурсов. Именно поэтому целью данной статьи является анализ процессов интеграции сельских мигрантов в городскую среду как фактора формирования человеческого капитала (России в целом и республики Дагестан в частности).  В качестве объекта исследования были выбраны учащиеся ведущих вузов Махачкалы - ДГУ и ДГИНХ. Выбор обусловлен тем, что эта социальная группа в первую очередь соотносится с понятием человеческого капитала, поскольку высшее образование является важнейшим фактором его формирования.  

Данная статья основана на результатах исследования, проведенного в 2015 году в рамках НИР РАНХиГС «Формирование городской культуры в городах интенсивной урбанизации». В основу НИР легла методология полевого исследования. Базовыми методами стали глубинные полуструктурированные интервью со студентами вузов, открытые групповые дискуссии, расшифровка интервью и анализ, анализ эго-сетей через анкетирование.

Адаптация и интеграция сельских мигрантов

В целом для классического этапа осмысления социальных тенденций активного притока сельских мигрантов в город характерен взгляд на человека как песчинку в мощном потоке социокультурных изменений, пассивно следующую за ними (Зиммель, Вирт). В более поздней трактовке мигрант – это человек, стремящийся к преобразованию своей жизни, и, сталкиваясь с вереницей городских проблем, он уже имеет набор успешных индивидуальных и групповых стратегий (Т. и Н. Грейвс, Фишер). В результате в научном дискурсе актуализируется термин «интеграция» как понятие, наиболее полно отражающее интерактивную природу процессов, происходящих в случае миграции в город сельского населения.

В рамках данного исследования ключевыми понятиями являются интеграция и адаптация. В научной литературе существует значительная терминологическая путаница относительно понятий, касающихся положения и поведения мигрантов в новых для них социумах. Во-первых, налицо огромное количество подходов и концепций, центральные процессы в которых обозначаются данными терминами, во-вторых, некоторые из авторов этих концепций, содержательно говоря о схожих вещах, терминологически называют их по-разному.

Знаменитый исследователь процессов межкультурного взаимодействия Джон Берри разработал модель аккультурации [1], в рамках которой выделил два основания: установка мигранта в отношении своей группы и установка в отношении большой группы (автохтонного населения). Характер каждой из установок определяет один из четырех возможных социальных процессов.

1.  Ассимиляция подразумевает значимость культуры в том социуме, в котором начал жить мигрант, при незначимости культуры своей группы.

2.  Интеграция предполагает установку мигрантов на сочетание культурных особенностей собственной группы с особенностями принимающего сообщества.

3.  Сегрегация наблюдается, когда группы мигрантов для сохранения собственной самобытности ограничивают свое участие в жизни автохтонного сообщества.

4.  Маргинализация имеет место, если мигрантские сообщества теряют контакт как со своей традиционной культурой, так и с культурой принимающей группы.

Таким образом, интеграция – это лишь один из возможных результатов процесса миграции. Однако именно интеграцию Берри рассматривает как наиболее желательный процесс приспособления индивидуума к условиям окружающей среды, которое направлено на достижение гармоничного существования. Если интеграционная стратегия успешна, то формируется новая большая социальная система, состоящая из разнообразных социокультурных групп.

Современные авторы рассматривают интеграцию мигрантов несколько иначе. В литературе сформировалось представление о нескольких «измерениях» интеграции мигрантов. Так, Бижль (Bijl, Zorlu, Rijn, et al., 2005) предлагает следующие ее измерения:

1.  Экономическое – связанное с экономическими правами, обязанностями и представительством. Включает участие мигрантов в легальном рынке труда, социальные гарантии занятым мигрантам и т.д.

2.  Политическое – наличие у мигрантов политических прав, их участие в демократических механизмах волеизъявления, их политическая самоорганизация.

3.  Культурное – усвоение мигрантами культурных норм и правил принимающего общества и приобретение автохтонным населением навыков коммуникации с мигрантами.

4.  Социальное – участие мигрантов в формальных и неформальных общественных отношениях автохтонного общества, стирающее социальную дистанцию между авто- и аллохтонным населением. Может существовать в трех вариантах: a) включение мигрантов в существующие социальные системы автохтонного общества без изменений; б) изменение социальных структур принимающего общества; в) изменение социальных структур сообществ мигрантов.

5.  Институциональное – равный доступ к ключевым институтам, таким как образовательная система, рынок труда, жилищная и политическая системы.

Китайские исследователи Ю и Ли (Yue, Li, Jin, et al., 2013), рассматривая феномен интеграции сельских жителей в городскую среду, выделяют такие факторы, как:

- Аккультурация - любые изменения, которые могут произойти в языке, одежде, ежедневных привычках, а также в ценностях и нормах в результате взаимодействия мигранта в рамках сформированных им социальных сетей среди своей группы и автохтонного населения.

- Социоэкономическая интеграция - достижение среднего или выше среднего уровня социально-экономического положения.

- Психологическая интеграция (или идентичность) – степень эмоциональной связи мигранта с принимающим сообществом. Если мигрант не чувствует своей принадлежности к принимающему сообществу или не причисляет себя к нему, то, несмотря на высокие уровни двух других показателей интеграции, они не полноценно интегрируются в принимающее сообщество. Также психологическая интеграция предполагает, что мигранты придерживаются, сознательно или нет, норм и ценностей принимающей стороны. Это наиболее сложно достигаемый параметр.

Таким образом, современные подходы трактуют интеграцию довольно широко, подразумевая, что четко выделить критерии, описанные Берри, и однозначно распределить людей на группы «интегрирующихся» и, например, «сегрегирующихся» не представляется возможным, поскольку включение мигранта в одну сферу (например, в ту или иную экономическую нишу) может сочетаться с его исключенностью из других сфер.

На основании этого, в данной работе мы понимаем интеграцию как длительный процесс, зависящий от большого количества факторов. Интеграция связана с:

–характеристиками социальных сетей, в которые включены мигранты;

–характеристиками изменения ценностей и норм мигрантов;

–характеристиками социальной позиции мигранта;

–характеристиками степени эмоциональной привязанности к принимающему обществу (идентичности с принимающим сообществом).

Отметим, что в работах по социологии миграции часто приходится сталкиваться с употреблением термина «адаптация», под которым понимаются схожие по содержанию и масштабу процессы. Во избежание путаницы, в данной статье под адаптацией мы будем понимать более краткосрочный процесс привыкания к новым условиям – как на психологическом уровне (например, привыкание к городскому шуму и активному уличному движению), так и на уровне решения бытовых проблем (например, ориентация в городе, знание магазинов и больниц).  В целом, успешная адаптация – это максимальное снижение уровня дискомфорта от изменения внешних условий.

Махачкала: специфика объекта исследования

Стремительный рост Махачкалы не согласуется с традиционным пониманием причин урбанизации периода индустриализации, но не является и урбанизацией «индийского типа», когда основной поток мигрантов из села – это беднота, ищущая в городских джунглях лучшей жизни.

В случае Махачкалы как такового населения, проживающего в течение нескольких поколений на территории города, практически не осталось. В течение всего постсоветского периода наблюдался мощный отток как русского населения (преимущественно населявшего города республики), так и нерусских городских жителей. В результате население, проживавшее в Махачкале до 1991 года, составляет сегодня всего 1/7 общей численности жителей города [2]. Население столицы Дагестана заместилось примерно на две трети - из 300 000 «досоветских» горожан, по оценкам тех же экспертов, в городе осталось примерно 100. «Крах промышленных предприятий и новые условия выживания привели к тому, что основная часть русского населения, да и многие «рабочие и служащие» из числа кумыков, аварцев, даргинцев, лезгин, лакцев и других народов Дагестана, покинули столицу республики» (Соколов, 2011). Остальную часть «новых» горожан составляют люди, приехавшие из сельских, преимущественно из горных районов, в последние 20-25 лет. В первую очередь за счет этих мигрантов и развивается сегодня Махачкала.

При этом сами мигранты не являются носителями какой бы то ни было единой «сельской» культуры. Вообще, понятие «сельской» среды в контексте Дагестана крайне неоднородно. Равнинные и горные села; районные центры и маленькие селения; селения, где проживают различные национальности и мононациональные села; селения, входящие в агломерацию Махачкалы, и селения, до которых ехать 5-6 часов в хорошую погоду; селения с жесткими религиозными канонами и селения, где на девушек в длинных юбках смотря с изумлением – все это разнообразие населенных пунктов формирует «сельский» Дагестан.

Барьеры интеграции студенческой молодежи в Махачкале

В исследовании, результаты которого приведены в статье, под сельским мигрантом понимается студент высшего учебного заведения, закончивший среднюю школу в сельской местности ^[3]. Были выбраны студенты, учащиеся на 1, 3 и 5 курсах (или в магистратуре) различных факультетов ДГУ и ДГИНХ. В таблице 1 приведены основные параметры выборки.

Блоки вопросов в гайде полуструктурированного интервью были разработаны с учетом выделенных в литературе критериев характеристики стратегий интеграции и включали в себя такие темы, как миграция; выбор университета; поиск работы; брачные стратегии; религия; идентичность; адаптация к городскому образу жизни. Кроме того, в рамках исследования были проведены экспертные интервью с сотрудниками ВУЗов, в чью компетенцию прямо или косвенно входят вопросы интеграции молодежи.

Таблица 1

Распределение респондентов в Махачкале по полу, возрасту, месту происхождения, чел.

Источник: составлено автором

В ходе исследования был выделен ряд барьеров интеграции студентов-мигрантов в образовательную и городскую среду, характерные для студентов разных возрастов.

Во-первых, у студентов-мигрантов отсутствует осознанная потребность в интеграции в образовательную и городскую среду, что выражается в следующем:

-  круг общения сельских студентов не существенно меняется с возрастом и остается преимущественно мононациональным;

-  круг общения довольно жестко дифференцирован по гендерному признаку (близкое общение с представителем противоположного пола возможно только в рамках родственных отношений);

-  сельским мигрантам свойственна негативная стереотипизация городского образа жизни (низкий моральный уровень и потеря национальной идентичности в городской среде, ее общая «враждебность»);

-  низок спрос молодежи, не только сельской, но и городской, на существующие городские культурные форматы коммуникации (в т.ч. в результате ограничивающего влияния традиционных норм, особенно среди женщин).

Во-вторых, механизмы интеграции студентов-мигрантов в социальную среду города недостаточно развиты, что выражается в следующем:

-  высокая фрагментированность городских сообществ и их непредставленность в публичном пространстве;

-  закрытый характер существующих площадок коммуникации (Лободанова, 2015);

-  религиозность может выступать критерием выстраивания социальных границ, одновременно повышая внутригрупповую солидарность;

-  низкая эффективность традиционных форматов студенческой активности.

Описанные барьеры приводят к тому, что потенциал интеграции в городскую культуру через образовательные учреждения существенно ограничен. Однако именно вузы имеют наиболее сильный потенциал в качестве площадок интеграции сельских мигрантов.

Анализ процессов интеграции в городскую среду студентов двух вузов в Махачкале показал, что первичная адаптация в городе определяет характер дальнейшей интеграции. С одной стороны, для большинства сельских мигрантов пребывание в городе не является шоком в связи с наличием многочисленных связей с горожанами еще до переезда в город. Эти связи могут быть как родственными, так и не родственными. Наличие таких связей помогает успешно осуществить первичную адаптацию в городской среде, но при этом может ограничивать дальнейший процесс интеграции. Старшие родственники устанавливают для студентов определенные запреты в возможностях проведения досуга, перемещений по городу, межличностного общения, места жительства, одежды и использования интернета. В условиях, когда значительная часть сельских мигрантов ориентирована на помощь в социализации со стороны родственников, на первый план в процессе адаптации и дальнейшей интеграции выходит межличностное общение со сверстниками и, в частности, студенческие группы как источник представлений об альтернативных путях социализации. Однако для того, чтобы этот потенциал раскрылся в полной мере, необходимы внешние организационные усилия.

В ходе исследования были выявлены следующие барьеры адаптации сельских студентов-первокурсников в высших учебных заведениях:

-        низкий уровень языковых компетенций – как в повседневном общении, так и в ходе учебного процесса, что влияет на поведение мигранта в учебной группе;

-        низкий уровень коммуникативных навыков в межличностном и групповом общении, в том числе отсутствие навыков конструктивного обсуждения проблемных сфер и разрешения конфликтных ситуаций;

-        низкий уровень навыков публичных выступлений и страх получения такого опыта;

-        низкая степень информированности о существующих в вузе и в целом в городе культурных форматах (в том числе в связи с неготовностью студентов воспринимать эту информацию).

В связи с этим интересен позитивный опыт работы со студенческой молодежью в ДГУ и ДГИНХ. Работа с первокурсниками – важнейший этап во всей системе работы в условиях интенсивного притока мигрантов из сельской среды.

В рамках ДГИНХ существует психологический центр, сотрудники которого с первого же учебного дня начинают проводить серию коммуникационных тренингов с первокурсниками. Этот формат отличается от привычного собрания первокурсников как интерактивностью (в противовес формату лекции и презентации), так и индивидуальностью подхода (что достигается за счет работы в малых группах). Сам тренинг проходит с каждой учебной группой в течение нескольких дней.  В результате за первые месяцы все первокурсники принимают участие в этом процессе.

Тренинги в целом направлены на формирование новых культурных образцов, причем через практические действия, что крайне важно для повышения эффективности всего процесса. Приезжая в город, молодые люди попадают в стрессовую ситуацию, характеризующуюся высокой степенью неопределенности, а в ходе тренингов они:

-        получают опыт взаимодействия с «другим» – в первую очередь с «сельским» или «городским».

-        приобретают опыт обсуждения проблем.

-        узнают новые способы решения элементарных вопросов поведения в обществе незнакомцев.

В данном случае подобные тренинги значительно снижают неопределенность, в результате на первичную адаптацию требуется меньше сил, и в целом направление этой адаптации становится более предсказуемым.

В ДГУ также существует проект, который как представляется интересным эффективный механизм адаптации сельских первокурсников, так и выступает как коммуникационная площадка, которая работает не только в рамках ВУЗа, но и выходит за его пределы. На базе ДГУ с 2011 года функционирует школа ораторского искусства «Путь к успеху», основанная выпускником университета. Школа – это серия тренингов, направленных на разработку навыка публичных выступлений, посещение которой открыто для всех желающих, в том числе и не студентов ДГУ. 

В отличие от коммуникационных тренингов ДГИНХ, участие в школе добровольное и не связано с конкретной студенческой группой. Низкий уровень языковых компетенций и коммуникационных навыков являются реальным барьером адаптации значительного числа студентов, в первую очередь, сельских мигрантов. Для студентов-первокурсников участие в школе может стать площадкой получения необходимых навыков, преодоления психологических барьеров коммуникации, а также расширить круг знакомств как внутри, так и за пределами вуза.

Помимо таких конкретных проектов, стоит также отметить, что интеграции мигрантов способствуют все проекты, направленные развитие коммуникационных способностей и на расширение социальных связей студентов:

-        повышение степени вовлеченности студентов в проекты межрегионального и международного сотрудничества (за счет разнообразия предложения и хорошо поставленной информационной работы);

-        повышение нацеленности старших студентов на реализацию собственных проектов, связанных с будущей работой (в т.ч. за счет активного сотрудничества вуза с местными предпринимателями, которые проводят семинары и лекции).

Заключение

1.Для Махачкалы успешная интеграция сельских мигрантов в городскую среду является одним из наиболее важных процессов, влияющих на формирование человеческого капитала территории. Учреждения высшего образования, с одной стороны, являются базовыми площадками для этого, с другой – дагестанские реалии существенным образом ограничивают возможности вузов влиять на процесс.

Тем не менее, вузы имеют возможность предложить коммуникационные форматы, альтернативные «уличным практикам». Также в глазах родственников сельских мигрантов ВУЗы обладают существенным кредитом доверия, что снижает барьеры вовлечения молодых людей в разнообразные проекты, участие в которых может снизить проблемы интеграции.

2.Одним из самых важных этапов интеграции является первичная адаптация студентов-первокурсников в вузовской среде, поскольку это влияет на формирование моделей поведения и представления о возможностях, которые предоставляет новая среда.

В связи с этим предлагается ряд инструментов, направленных на смягчение процесса первичной адаптации студентов, а также содействие их дальнейшей интеграции в городскую среду.

1)   Внедрение форматов коммуникационных и лидерских тренингов, курсов ораторского мастерства, дискуссионных площадок и т.д.

2)   Привлечение студентов к организации проектов в сфере городского активизма. Это представляется крайне эффективным инструментом для:

-        повышения знания города – как с точки зрения пространственного устройства, так и его культурного наследия (истории, городской мифологии и т.д.);

-        формирования городской идентичности, общей для всех участников, которая обладает потенциалом преодоления различий, порождаемые множеством других критериев идентичности студентов.

3)   Развитие комплекса мер, направленных на расширение контактов молодежи с носителями других ценностей (программы студенческого обмена, выездные мероприятия), в сочетании с активной работой с родителями студентов.